В работе по данным за 2011—2019 гг. построены модели формирования структуры бюджетных расходов российских регионов. Согласно полученным результатам, расходы на социальную политику, здравоохранение и образование имеют сравнительно низкую эластичность по бюджетным доходам (0,6—0,7), максимально эластичны расходы на национальную экономику и ЖКХ (1,3—1,7), а расходы на культуру и общегосударственные вопросы занимают промежуточное положение с эластичностью 0,8—0,9. В качестве основного инструмента эконометрического анализа используются модели с квантильными регрессиями, позволяющие выявить неоднородность зависимости расходов от основных факторов. Зависимость от бюджетных доходов однородна только для расходов на социальную политику, здравоохранение и ЖКХ, для остальных видов расходов применительно к группам регионов с низкими и высокими расходами эффект был различным. Предложен способ оценки индивидуальных расходных предпочтений регионов, на его основе проведена их классификация в зависимости от основного приоритета. К числу наиболее распространенных приоритетов среди более крупных по величине ВРП регионов относятся образование и социальная политика, среди остальных — национальная экономика.

Мировой финансовый кризис 2007—2009 гг. вынудил регулирующие органы развитых и развивающихся стран ужесточить контроль над финансовым сектором. Несмотря на то что меры по финансовому регулированию содержали элементы финансовой репрессии, таковыми они не признавались ввиду отсутствия высокой инфляции, которой сопровождалась финансовая репрессия второй половины XX в. Наоборот, после мирового финансового кризиса в развитых странах возникли риски дефляции. Как следствие, используемые меры контроля финансового рынка с элементами финансовой репрессии не становились препятствием для достижения цели центральных банков. Однако макроэкономическая среда после пандемии COVID-19 изменилась, глобальная инфляция ускорилась. Применение финансовой репрессии в текущих условиях увеличивает риски фискального и финансового доминирования, в рамках которых цель по экономическому росту и соображения финансовой стабильности могут стать препятствием для борьбы с инфляцией. Ввиду ликвидационного воздействия высокой инфляции и финансовой репрессии на государственный долг в 1940—1980 годы можно предположить существование мотивации стран к применению данной практики для стабилизации государственного долга на современном этапе. Более того, геополитические факторы и риски глобальной рецессии, вероятно, предопределят дальнейший рост государственного долга в мире. Финансовая репрессия может стать особенностью экономической политики следующего десятилетия, а высокая инфляция примет устойчивый характер вопреки стремлению центральных банков вернуться к ее низким целевым значениям. В условиях введенных против России санкций и тенденции к разбалансировке фискальной сферы данные риски характерны и для российской экономики.

Нобелевская премия по экономике 2023 г. была присуждена Клаудии Голдин за вклад в изучение положения женщин на рынке труда. В работах Голдин восстанавливаются исторические факты, касающиеся участия женщин в рабочей силе и гендерных различий в оплате труда, а также прослеживается эволюция причин гендерного неравенства на рынке труда. Ее методология сочетает тщательную работу с архивными материалами, неоклассический микроэкономический анализ, когортный подход и использование естественных экспериментов для идентификации причинно-следственных связей. Проанализированы исследования Голдин, посвященные связи между экономическим развитием и предложением труда женщин, профессиональной сегментации, образованию женщин, дискриминации, «штрафу» за материнство, гибкости рабочих мест. Особое внимание уделено релевантности выводов Голдин для понимания положения женщин на российском рынке труда.

С середины 2000-х годов в России активизировалась государственная политика борьбы с избыточным потреблением алкоголя. В частности, был введен минимальный порог цены на водку, существенно повышались акцизные налоги на спирт в составе алкогольных напитков, установлен обязательный запрет на розничную торговлю в ночные часы. В исследованиях, выполненных на российских микроданных, подтверждена эффективность этих мер. С 2007 по 2017 г. потребление алкоголя российским населениемдействительно последовательно снижалось, что рассматривалось как успех государственной политики. Однако в последнее время официальная статистика отмечает ежегодный рост потребления алкогольных напитков: с 7,2 л чистого спирта в расчете на душу взрослого населения в 2017 г. до 7,7 л в 2021 г. Почему антиалкогольная политика, дизайн которой изначально полностью соответствовал лучшим международным практикам, не снижает потребление в последние годы? На основе данных Росстата, федерального и регионального законодательства проанализирована практика применения ценовых и ограничительных мер за последние десять лет. Рассчитаны акцизы и минимальные цены водки в реальном выражении, а также индексы соотношения цен алкогольных напитков и средней заработной платы. Показано, что реальные акцизы и цены на спиртные напитки снижались после 2014 г., делая их более доступными для потребителей. После 2017 г. не увеличивается число субъектов РФ, применяющих более жесткие временные ограничения торговли спиртным по сравнению с нормой федерального закона. Сегодня почти половина населения страны живет в регионах с максимально мягкими временными запретами, не ограничивающими физическую доступность спиртного. Сделан вывод о непоследовательности антиалкогольной политики в России. Формальное применение ценовых и ограничительных мер в последнем десятилетии не препятствовало росту потребления алкоголя.

Исследуются причины доминирования фундаментализма (в форме пигувианства или рыночного фундаментализма) над функционализмом (коузианством) в практике выработки решений в экономической политике, в частности, в области когнитивных искажений и поведенческих эффектов. Показано, как принятие решений с использованием автоматической когнитивной системы может приводить к выбору фундаменталистского варианта решения проблемы, даже если он не наиболее оптимальный, а также снижает эффективность функционализма, поскольку препятствует корректной идентификации самой проблемы, структурных альтернатив ее решения, выявлению и сопоставлению связанных с каждой из альтернатив эффектов. Исследуются микрооснования недостаточного спроса и предложения коузианского подхода. Исходя из идентифицированных проблем спроса и предложения на коузианство, в качестве одного из способов его продвижения предлагается рассмотреть первичную социализацию индивида в процессе обучения, формирования предметно критического мышления. Подчеркивается, что корректировка процесса социализации относится к долгосрочной стратегии

В статье развивается знаниевый подход к теории фирмы (knowledge-based view of the firm — KBV). Это направление рассматривает знание как наиболее важный ресурс фирмы и связывает ее конкурентоспособность в первую очередь с эффективным управлением им. Отмечено, что современный мейнстрим KBV видит природу фирмы в эффективной интеграции знаний ее специалистов. Предложено дополнить этот анализ второй важной функцией фирмы — ее ролью в качестве инкапсулятора знания. Основы такого подхода заложены Г. Демсецем, однако до сих пор не получили развития в литературе. Суть инкапсуляции заключается в свертывании полного знания до алгоритма действий, достаточного для достижения цели, что возможно, скажем, с помощью инструкций, приказаний руководства, встроенной в конструкцию «защиты от дурака» и др. Составитель инструкции не интегрирует свое знание со знанием ее исполнителя, а предписывает последнему беспрекословное выполнение алгоритма поведения. Тем самым достигается огромная экономия издержек по подготовке исполнителей. Рассмотрен предельный случай — схема функционирования фирмы как чистого инкапсулятора знания, обосновано марковское свойство процесса. Выявлена роль предпринимателя в качестве архитектора и управителя схемы инкапсуляции знания. Проанализированы негативные стороны производства с широким использованием инкапсулированного (не полного — делаешь то, сути чего не понимаешь) знания. В частности, обсуждаются нетворческий характер труда на фирме-инкапсуляторе (частное проявление которого — медленное распространение горизонтальных, или бирюзовых, фирм) и угроза дисквалификации исполнителей при сочетании инкапсуляции с искусственным интеллектом

Обсуждаются варианты модернизации высшего экономического образования в России, в том числе предложенные в публикациях А. Аузана, А. Мальцева и А. Курдина (Вопросы экономики. 2023. № 10) и А. Бузгалина, А. Колганова (Вопросы экономики. 2023. № 11). Сформулированы вопросы для уточнения позиций и дальнейшей дискуссии. Предлагается рассматривать модернизацию экономического образования через призму структурных альтернатив построения внутридисциплинарного дискурса, а также спроса на экспертные знания, основанные на прикладных научных исследованиях, со стороны бизнеса и государства. Особое внимание уделено значению гетеродоксальных экономических теорий, а также описанию образа желаемого будущего экономического образования. Сформулированы принципы его построения: достаточный концептуальный плюрализм; настройка фильтров для поддержания стандартов качества исследований и навигации по дисциплинарной области; формирование исследовательских коалиций; реструктуризация учебных планов в контексте «наведения мостов» между исследовательскими программами.